В детстве я много читала старых журналов 70-х - 80-х годов. "Работница", "Крестьянка" и так далее. "Откапывала" их на бабушкином чердаке и с удовольствием выбирала стихи и рассказы. Многое, конечно, забылось. Некоторые (очень немногие, правда) произведения потом находила в книгах. Помню, рассказ о войне "Мать", автора которого не помнила, отыскала много лет спустя в повести А. Довженко "Украина в огне" (повесть, кстати, на украинском языке, русскоязычной версии не нашла). А недавно попалось и вот это стихотворение (предполагаемый автор - некий Виктор Крутецкий)
Поэма "Сто шагов"
читать дальшеК бабке Варваре, в деревню Тучки,
Погостить приехала внучка.
Красавица, с модной прической,
Она танцует в ансамбле Березка.
В тот же вечер, столько внучка порассказала
О Париже, о Риме, о храмах Непала,
А потом улыбнулась и к бабке склонилась:
«Бабушка! А ты, кроме Тучек своих, ничего и не видела…»
Старуха с ней согласилась,
Но где-то в душе немного обиделась.
И когда, пожелав ей спокойной ночи,
Внучка угомонилась в конце концов,
Бабка вздохнула: «Молода еще очень!»
И пошла на крыльцо…
Здесь с крыльца, как на ладони,
Перед бабкою Тучки ее лежали.
Луна серебрилась в березовой кроне,
В лучах ее листья дрожали.
И вдруг- в памяти звонко
Зазвенел бубенец…
И увидела бабка себя девчонкой,
Едущей под венец.
«Варя, Варенька, Варварка,
Ягодка лесная,
Отчего так сердцу жарко,
Я и сам не знаю…»
«Ах, не надо, Федя, любый,
Но куда там, не уймешь,
Обжигают губы губы,
И бросает сердце в дрожь.
А подъехав к дому ближе,
Он сказал ей: « Брось грустить!
Верь, ни разу не обижу,
На руках буду носить.»
И понес… но не
далечко,
И недолго - год, три дня…
Бабка медленно с крылечка
Зашагала до плетня.
Здесь у плетня, уцепясь за гриву,
Она шептала: «Постой!
Дай хоть полушалок взять, милый».
«На, тебе! Шлем мой со звездой!»
Но щелкнул выстрел во мраке,
И сполз любимый с коня…
Подскакали казаки
И на глазах, у плетня…
Зарубили… И только глухо:
«Сына убереги…»
Тяжко вздохнула старуха
И глянула вдаль из-под руки …
Там за косогором тянулись во мраке кресты,
Где жгущее ее горе полвека стыло
И не могло остыть…
Чуть постояв, успокоившись,
Бабка к колодцу пошла сквозь тишь…
Зазвучал журавль над тропою
И ей послышалось вновь:
«Где ключи от амбра?
Душу вытрясу, а найду.»
И увидала бабка в свете пожара,
Себя босую, у колодца на льду…
б А вокруг кулачье скопом:
« У! Кладовщица, краснопузая тварь!
-Да к хвосту ее, да по кочкам болота!
-Да вжарь ты ей, рыжий, вжарь!»
Хлыст щелкнул!
Бабка потрогала щеку… Шрам,
Что навеки лег с той поры.
Катились по нему слезы мутные
Из старушечьих глаз.
А лунный денек уже плыл по дороге
И свет его гас…
Но луна все еще сияла, серебристая, холодноватая…
Долго стояла старуха, строгая сутуловатая.
Не в силах отойти от колодца…
Оглядевшись вокруг:
Дом, огород, за огородом болотце…
Перед болотцем баня.
И вдруг: чужая речь донеслась из-за бани:
«Пардон, мадам…»
Послышалось? Аль нет?
И бабка к бане пошла, как в тумане,
За воспоминаниями вслед.
«Мадам… Жежан…»
Он что-то видно хочет?!
Мадам…Она с подойником, в лаптях.
Жежан – француз, в бою подбитый летчик,
Приползший к ней с болота на локтях…
Но полицаи выследили Жана,
И взяли бы его наверняка.
Но в ту же ночь дорогу к партизанам
Узнала бабка через лесника.
Они прощались на тропинке узкой.
Припав к ее мозолистым рукам,
Жан, кое-что узнав уже по-русски,
Сказал: «Как благородны Вы, мадам…»
У тихой бани, постояв немного,
Скользнула бабка взглядом по земле
И улыбаясь, вышла на дорогу.
Рассвет уже светился в полумгле,
И ей напомнил желтый дым рассвета,
Которым закурились облака,
Как сын её, вернувшийся с Победой,
Нес ее по Тучкам на руках!
«Счастливая!» - вздыхали бабы следом….
«Везучая!» - кричали деды в след.
Пришла твоя, не чья-нибудь Победа!
Теперь ликуй и властвуй на земле!
Да, мы живем не только настоящим,
И прошлым, и воспоминанием живем…
Шла бабка по росе блестящей,
Шла не спеша, ее лицо - на нем,
Блестели солнечные блики
И тени посветлевших облаков...
Она устала, словно путь великий
Преодолела, а не сто шагов…
Пройдя у хаты и у хат соседних,
За памятью своей шагая вслед,
Она прошла полста своих советских,
Своих неповторимых, гордых лет!
Не за что, спасибо Вам за интерес. Как подумаешь - сколько всего замечательного может быть утеряно с годами, в старых истлевших журналах, чего не успели выложить в интернет и чего, быть может, уже никогда и никто не прочтет - страшно делается просто!